В 1797 году в Либаве на основе взаимопомощи было создано общество страхования от последствий пожаров. Две трети основателей были городскими домовладельцами. И уже в течение года обществу удалось собрать резервный капитал в размере 120 тысяч рублей. Сумма по тем временам огромная! Но пожары в городе были нередки, а масштабы их были таковы, что резервный капитал общества основательно уменьшился.
Польза от такого общества взаимопомощи была, причем немалая. Иначе ведь не стали бы его сохранять по-немецки рачительные бюргеры. Да, большинство городского населения тогда составляли остзейцы, хоть в 1795 году Курляндия и вошла в состав Российской империи.
В томе XIV «Полнаго собранія законовъ Россійской имперіи» 1839 года был опубликован «Разсмотрѣнный уставъ учрежденнаго въ 1796 году Либавского заведенія для призрѣнія вдовъ и сиротъ». В нем рассматриваются и имущественные вопросы, а в § 110, среди прочего, сказано:
«Представить полисъ застрахованія отъ огня и стараться о своевременномъ возобновленіи таковаго».
Оба этих учреждения были среди тех, которые спустя три десятка лет привели русского писателя и публициста Николая Лескова в восторг настолько бурный, что он приводил Либаву в пример другим городам империи. Для начала он перечислил 19 разных образовательных заведений Либавы, не преминув заметить, что в городе меньше десяти тысяч населения. И продолжил: «Заметьте при том, что этот же крошечный городишка, кроме упомянутых образовательных заведений, имеет еще сиротский дом, приюты для мальчиков и девочек, кассу для вдов пасторов, похоронную кассу, дом призрения вдов и сирот, страховое от огня общество, сберегательную кассу, городской банк и городскую больницу»!
Как раз в том же 1869 году, когда Николай Лесков упомянул Либаву в одной из своих статей, в городе случился очередной крупный пожар. Горела оружейная фабрика Ronnefeld &Co. И после этого дирекция страхового от огня общества в составе бургомистра Либавы К. Ф. Шнейдера, владельца аптеки Х. В. Мейера, крупного торговца Г. Д. Пухерта, старшины Малой гильдии Неймана, нескольких почетных горожан, а также владельца поместья в Бунке кандидата права Х. Коха решила, что пора создать в городе добровольное общество пожаротушения. На страницах газеты Libausche Zeitung 27 ноября 1869 года инициаторы обратились к горожанам с призывом: «Каждый, у кого есть желание и призвание работать на благо взаимопомощи, приглашается 3 декабря в шесть часов пополудни в малый зал Ратуши, где будет обсуждаться идея воплощения в жизнь создания добровольного пожарного общества». На собрании был создан комитет в составе 30 человек — 15 представителей от горожан и столько же от оружейных заводов Мейнхарда, Роннефелда и Шмельцера.
С добровольными пожарными тесно сотрудничала городская ночная стража — в ее задачу входило оповещение горожан о пожаре разнообразными способами. После получения такого сигнала всем городским владельцам лошадей следовало поспешить на место происшествия, чтобы помочь в тушении огня. А жители близлежащих домов, если пожар случался в ночное время, должны были обеспечить свет в окнах — он помогал пожарным работать и облегчал доставку воды.
Работа ночной стражи начиналась в десять вечера и продолжалась до шести утра. Заступая на смену, стражники исполняли куплет-напоминание жителям:
Dzirdiet, ļaudis, klausaities, / Вслушайтесь, люди, слушайте,
Pulkstenis iet uz desmitiem, / Время идет к десяти.
Sargiet gaismu, uguni, / Свет и огонь сторожите,
Nepieļaujiet nelaimi. / Несчастия не допустите!
В постоянной экспозиции Лиепайского музея можно увидеть колокол с пожарной каланчи, отлитый в 1873 году на сталелитейном производстве Ф. Хармсена. По злой иронии судьбы, первый пожар, о котором этот колокол известил жителей Либавы, произошел как раз на этом заводе, который тогда и сгорел дотла.
А год назад фонды Лиепайского музея пополнил еще один предмет, отлитый на том злосчастном производстве — печная дверца.
Пожарная часть находилась на улице Тиргоню, здание сохранилось и по сей день, только колокольни давно нет. В 1888 году по проекту архитектора Паула Макса Берчи было построено пожарное депо в Новой Лиепае. Имант Ланцманис в книге Bertschy упоминает, что «Берчи охотно играет с объемами башен, которые придавали зданию некую средневековую загадочность, однако мотивировались как лестничные клетки или водонапорные башни». И добавляет: как раз этот строительный объем был абсолютно логичен в здании депо, где смотровая башня использовалась по своему прямому назначению. Здание это верой и правдой служило больше ста лет, но в последние десятилетия обветшало до крайности, став опасным для пожарных, и с середины прошлого года пустует.
Правило об обязательном участии владельцев лошадей в тушении пожаров сохранялось еще долго и отдельным пунктом оговаривалось в «Обязательномъ постановленіи о производствѣ извознаго промысла въ г. Либавѣ», опубликованном в Libausche Zeitung 28 июля 1893 года. В пункте 15-м сказано:
«Коль скоро послѣдуетъ пожарная тревога, всякій извозосодержатель или его рабочій обязанъ, какъ днемъ такъ и ночью, доставить своихъ лошадей къ пожарной каланчѣ и вступить въ распоряженіе пожарной команды. Старостамъ извощиковъ, которымъ приходится дежурить при возникновеніи пожара у пожарной каланчи или на самомъ мѣстѣ пожара, предоставляется, по полученіи ими отъ кого слѣдуетъ инструкціи, отказывать или отпускать излишнихъ лошадей и извощиковъ. Примѣчаніе. Если пожарная тревога послѣдуетъ ко времени прихода желѣзнодорожныхъ поѣздовъ, то предоставляется дежурному при вокзалѣ полицейскому нижнему чину, на которомъ лежитъ обязанность отбиранія отъ всѣхъ съѣзжающихся къ вокзалу извощиковъ жестянокъ, соотвѣтственно полученной имъ заранѣе отъ полицейскаго управленія инструкціи, отсылать часть извощиковъ къ пожарной каланчѣ, а остальную часть ихъ оставить въ пользованіи пріѣзжающей публики».
Во времена Первой республики добровольные пожарные общества продолжали активно работать, они регулярно проводили конгрессы, на которых обсуждали актуальные темы. Было у них и свое периодическое издание Ugundzēsējs. Но это — тема для отдельного рассказа.
- Rus.Lsm.lv благодарит за неоценимую помощь в подготовке материала историка Лиепайского музея Антру Бракше и специалиста музея по связям с общественностью Илзе Скангале, и, конечно, Лиепайский музей за предоставленные уникальные фотографии из фондов.
