«Этот год скорее не изменил, а закрепил те тренды, которые возникли еще раньше. И в экономическом развитии, где ключевую роль играет государство, и в политике: авторитарное государство обрело свое конституционное оформление. И то ужесточение репрессивного законодательства, которое мы наблюдаем в конце года, говорит о том, что режим политически движется в одном направлении, не оглядываясь, на то, что можно было бы сделать шаг влево, шаг вправо в сторону демократии. Гайки только закручиваются. Это то, чем заканчивается год в России», — описал он главные тенденции в российской политике в 2020 году.
По словам Колесникова, утвержденные летом поправки к российской конституции (в том числе об «обнулении» сроков президента Владимира Путина), с одной стороны, вроде бы ничего не изменили, так как просто зафиксировали прежний курс. С другой, они дали зеленый свет тем изменениям в законодательстве, которые защищают власть от разных неприятных для нее «эксцессов», которые способно создать гражданское общество.
«Можно сказать, что эта история раскрыла ворота для ужесточения законодательства, например, о митингах, о пикетах, об иностранных агентах — в том числе об иностранных агентах-физлицах. Раскрыло ворота для более жесткого правоприменения по отношению к иностранным агентам-СМИ. Создало тем самым еще большую неопределенность в плане избирательного применения этих законов. [...] Что касается самого Путина, никто особо и не сомневался, что он найдет способ остаться во власти», — считает аналитик.
Хабаровск создал прецедент
Колесников отметил, что время от времени возникают слухи то о болезни российского президента, то о его желании покинуть пост раньше времени, но, считает гость «Открытого вопроса», это не вяжется с теми усилиями, которые предпринимались и для «обнуления», и для обеспечения практически абсолютного иммунитета бывших президентов РФ. Как полагает политолог, это может быть связано с тем, что сам Путин, вероятно, не определился с планами.
«Но мне представляется, что в 2024 году он в любом случае пойдет баллотироваться в президенты. И, судя по состоянию общественного мнения, он в состоянии победить. Может быть, не без проблем — не с точки зрения голосования (потому что у нас всегда голосуют за власть), а с точки зрения вероятных протестов, может, даже белорусского типа. Хотя никто не может это точно предсказать», – признал специалист.
Тем более что 2020 год как раз показал, что протесты могут возникнуть стихийно снизу и что в какой-то момент они могут стать политическими. Что произошло, например, в Хабаровске, где жители месяцами проводили акции в поддержку бывшего губернатора края Сергея Фургала (и, по сути, проводят до сих пор, хотя и не столь масштабно, как это было летом).
«Важно, что создан прецедент такого рода протестов. Значит, такое возможно. Такого никто не предсказывал, это никто не мог прогнозировать. И важно то, что власти не понимают, что делать с такого рода протестами, потому что это протест не политической оппозиции, не [Алексея] Навального, не каких-то зарубежных сил — это протест гражданского общества, который очень быстро политизировался. Такая политизация протеста гражданского общества — это, можно сказать, новый феномен. [...] Нельзя сказать, что это прошло бесследно и не может повториться где-то еще или в том же самом регионе. На самом деле они продолжаются, и в этом смысле они типологически близки протестам в Беларуси», — считает политолог.
Чудовищная система
Возможно, на состояние гражданского общества в России могут повлиять и выходящие расследования — например, об отравлении оппозиционера Алексея Навального и о возможной причастности к нему ФСБ. И подобных расследований, по мнению Колесникова, будет все больше и больше.
«С одной стороны, ничего принципиально нового для гражданского общества такая информация не несет, но зато есть детали — и они многое говорят о том, как устроена эта самая чудовищная система, которая просто на глазах «сталинизируется», я бы даже сказал. [...] Для режима это очередной повод изобразить оборонительную стойку — в том смысле, что Запад нападает, используя внешних и внутренних врагов типа Навального», — рассуждает аналитик.
Вероятно, в этом ключе пройдет и 2021 год. С одной стороны, власти как-то надо будет решать, что делать со стагнирующей экономикой (с 2013-го рост выше 2% был зафиксирован лишь однажды) при ее огосударствлении и падающих располагаемых доходах населения. С другой — как-то реагировать на проявления гражданского общества.
«Политизация гражданского общества, безусловно, становится вызовом для власти. Она готовится к этому вызову, обкладываясь репрессивными законами, пытаясь предугадать, как будут развиваться события. Вот это взаимное отчуждение власти и гражданского общества станет еще более глубоким, и это чревато серьезными конфликтами. Это вызов и для общества тоже», — заключил Андрей Колесников.
