КОНТЕКСТ
Летом 2015 года корреспонденты программы «Запрещенный прием» решили выяснить, по каким принципам присуждается высшая государственная награда – орден Трех звезд. Однако журналистское расследование, которое пришлось прекратить, привлекло к сотрудникам LTV пристальное внимание Госполиции. Итогом оказался семимесячный уголовный процесс, в который были вовлечены Бюро по защите Сатверсме и полиция безопасности, а сопровождался этот процесс прослушиванием телефонов сотрудников редакции. Процесс начали на основании заявления тогдашнего главы Канцелярии президента Александра Бимбирулиса.
Прошлой осенью Канцелярия президента (КП) получила множество сигналов: неизвестные лица от имени Капитула ордена собирают в латвийских краях информацию о том, кто достоин высокой награды. В ведомстве это вызвало беспокойство — в результате появилось заявление о возможных нарушениях закона — его направили в Полицию безопасности (ПБ). Об этом de facto рассказали представители стражей порядка.
Как сообщает создатель передачи, главный редактор Службы новостей LTV Гунтис Боярс, об эксперименте журналистов (которые выдали себя по телефону за представителей подчиненного Канцелярии президента Капитула ордена и предложили самоуправлениям выдвинуть своих кандидатов на соискание награды) узнал глава Канцелярии президента Александр Бимбирулис, который и обратился в Генпрокуратуру.
После этого, однако, Госполиция начала уголовный процесс о незаконных действиях с данными физических лиц.
О том, кто такая Микелсоне и почему она назвалась представителем Капитула ордена, следователи не понимали достаточно долго. Теперь полиция признает: причиной было то, что глава Канцелярии президента в заявлении не упомянул существенную информацию.
Андрей Гришин, глава Главного управления криминальной полиции Госполиции, рассказал, что, по предварительной информации, речь шла о неизвестном человеке, который работает с данными физических лиц, а также присваивает должности и власть со злым умыслом — существовал риск подделки документов.
Если бы в этот момент у следователей была информация о том, что идет журналистский эксперимент, тактика следователей могла быть несколько другой, не исключает он.
Прошлой осенью журналистке позвонил тогдашний глава КП Александр Бибирулис — Микелсоне рассказала ему, что является корреспондентом передачи «Запрещенный прием» и предложила связаться с редактором проекта Гунтисом Боярсом. Однако в поданном заявлении журналисты, как выяснила программа de facto, не упомянуты вовсе. За кадром многие вовлеченные стороны назвали такой подход непонятным.
В переписке с LTV Бибирулис попытался избежать пояснений — как и в личной беседе.
«В конце разговора она сказала: «Звоните моему начальнику». Я ее спросил, кто ее начальник. Она сказала: «Гунтис Боярс». Ну, Гунтисом Боярсов у нас в стране точно много, поэтому я не беру на себя больше ответственности», — заявил Бибирулис.
Он также отрицал, что журналистка указала название передачи. «Нет, она не сказала, что это программа “Запрещенный прием”», — указал Бибирулис. Однако в эфире LTV прозвучала запись разговора, в конце которого экс-глава КП повторяет сказанное журналисткой: «”Запрещенный прием”, да, хорошо. Спасибо».
Беседа с Бимбирулисом не прояснила его позицию. Позже он указал, что знал о журналистской версии. И все это вместе с остальными ему известными фактами отразил в заявлении, а также обсудил с коллегами и с генпрокурором Эриком Калнмейерсом, которого проинформировал о деталях делах. Однако прокурор распорядился оценить обоснованность и законность уголовного процесса, поэтому комментарии о деле обещал дать не ранее следующей недели — после окончания ревизии и знакомства с материалами.
Хотя Госполиция сперва не знала, что данные о претендентах на орден собирает корреспондент «Запрещенного приема», следователи узнали, что Микельсоне работает на LTV и ранее была журналисткой.
Ее тогдашнюю должность следователи не выясняли, опасаясь утечки информации. Это, однако, не помешало им в декабре попросить суд о разрешении контролировать телефонные разговоры журналистки.
И полиция, и Министерство внутренних дел уверили de facto, что почти все записи прослушанных телефонных разговоров уничтожены, поэтому вреда журналистским источникам информации не было.
Санкционировала подобную деятельность судья, которая знала о месте работы Микельсоне и ее журналистском опыте. Латгальский суд указал, что судья Ирена Крастиня свое решение комментировать не имеет права.
«Во всех случаях, когда ситуация неясная, судья должен отказаться одобрить соответствующие действия, и полиции или ведущим процесс это надо пояснить. Судья должен быть на сто процентов уверен, что оцениваемые им основания отвечают объективной ситуации. Здесь не может быть допущений», — считает председатель Коллегии суда по уголовным делам Рижского окружного суда Юрис Стуканс. Он также читает лекции в Латвийском учебном центре для судей.
Стуканс указал на еще один важный аспект: прослушивание телефонных разговоров журналистов — это ущемление не только их прав, но и прав источников информации.
Пока же, считает de facto, наиболее правдоподобной выглядит версия произошедшего, высказанная инициатором разбирательства Бибирулисом. «Чем бы я должен быть недоволен? Я должен быть недоволен только тем, что это была попытка дискредитировать Капитул ордена, что в нашей стране что-то не в порядке с присуждением ордена, с порядком рассмотрения претендентов и так далее».
Редакция передачи LTV «Запрещенный прием» попросит бюро омбудсмена оценить, не нарушили ли правоохранительные органы права человека, начав против журналистов уголовный процесс.
