Это сокращенная версия интервью. С оригиналом на латышском языке можно ознакомиться здесь.
— Если Великобритания выйдет из ЕС без договора, то какие последствия будут для Латвии? Не считая Закона о здравоохранении, будет ли открыт еще какой-то закон? Появятся ли какие-то новые расходы, кроме уже упомянутых десятков миллионов евро?
— Сейм начал рассматривать пакет законов по Brexit — юридические и технические вопросы. По сути эти законы обеспечивают юридический статус граждан Великобритании в Латвии при любом сценарии выхода из ЕС и решают целый ряд других вопросов, в том числе выдачу стратегических лицензий. Что касается финансирования, то никто не может сказать, во сколько реально обойдется Brexit.
В основном самые большие суммы предусмотрены для Службы госдоходов (СГД), таможни, Продовольственно-ветеринарной службы (ПВС) и адаптации систем IT Государственной службы защиты растений. Понятно, что эти меры будут вводиться постепенно. Невозможно просто так взять и завтра принять на работу новых таможенников без обучения. (...)
— На Ваш взгляд, какие отношения будут у Латвии с Великобританией после Brexit?
— Мы заинтересованы строить тесные отношения с Великобританией и в двустороннем, и в региональном контексте северных и балтийских стран. Будь то безопасность, экономика, культура, образование. Мы остаемся хорошими союзниками по НАТО, и мы — та страна ЕС, которая выступает за максимально тесный диалог с Великобританией. Поэтому мы не рады разного вида риторике, где часто встречаются всякие чудеса — одни приравнивают ЕС к Советскому Союзу, другие дискутируют о том, где в аду находится место для сторонников Brexit. Такая риторика со обеих сторон хорошо смотрится политически, очень красивая и цитируемая журналистами, но она абсолютно неприемлема и лишняя, поскольку уже и так достаточно много эмоций, и нужно сохранять холодный разум. (…)
— С приближением даты выхода, вырос ли у латвийцев интерес к оформлению свого статуса в Великобритании?
— Очень много латвийских граждан получили разрешение на постоянное место жительства, у многих уже есть двойное гражданство. Мы всегда подчеркивали, что у тех, кто легально проживает и работает в Великобритании, в статусе ничего не меняется, как и у граждан Великобритании в Латвии. (…)
— Прогнозируется, что на выборах в Европарламент добьются успеха евроскептики и так называемые популисты. Какой вы видите Евросоюз после этих выборов?
— Эти выборы будут достаточно интересными. Боюсь, что явка в странах ЕС на выборах в Европарламент не будет очень высокой. У нас она была примерно 30% [в прошлый раз]. Были страны, где она была выше, а в других — ниже. Конечно, если выборы в Европарламент совпадают с национальными или местными, то явка совсем иная. Вопрос в том, кто сможет мобилизовать избирателей? Те, кто хочет разрушить Евросоюз — популисты, радикалы, правые, левые, неважно, называйте как хотите — или же те, кто делает все, чтобы сохранить хорошее и решить проблемы? У явки и уровня мобилизации будет значение. (…)
— Вы намекали, что похожие [на Brexit] процессы могут произойти в Италии.
— Мы видим, что в Италии протекают достаточно сложные процессы, учитывая составление бюджета [ЕС], вопросы миграции и то, что среди многих итальянских коллег довольно много критических взглядов о том, что делает ЕС. Я уже говорил — если еще какая-то страна начнет всерьез думать [о выходе из ЕС], то, видя, как это происходит, я действительно не могу исключать мощный всплеск евроскептицизма в Италии.
Случится ли это? Brexit многому научил, и хочется верить, что этого не произойдет. Поэтому, я считаю, Евросоюз должен быть строгим и относиться ко всем одинаково. Не может быть так, что одни страны должны соблюдать рамки дефицита бюджета, а другие нет. Только потому, что одни маленькие, а другие большие. Это, опять же, разрушает основу Европейского Союза.
— Как проходит составление бюджета ЕС на следующий период? С пониманием ли относятся к желанию Латвии сохранить поступления из Фонда выравнивания в тех же рамках?
— Мы четко заявили, что не можем согласиться с текущим предложением по политике выравнивания и прямым платежам. Стоит сказать, что ни одна страна не удовлетворена, и я не слышал, что бы кто-то сказал, что предложение хорошее. Страны-доноры говорят, что не надо тратить на выравнивание и прямые выплаты — надо тратить на науку, исследования, оборону, миграцию и защиту границ. Страны выравнивания, такие, как Латвия, говорят, что это все красиво, можно про это говорить, но они не готовы отказаться от прямых платежей и денег из Фонда выравнивания. Страны-доноры не готовы платить и на цент больше, а другая группа говорит, что возникший дефицит надо как-то закрывать. (…)
— Вы много раз говорили, что Латвия должна быть в ядре Европы. Учитывая динамику отношений между, например, Италией и Францией или дискуссию стран Вышеградской группы с Брюсселем, будет ли вообще через какое-то время ядро, в котором можно остаться?
— Латвия сейчас в ядре — главное оттуда не выпасть. Чем сейчас по сути является ядро Европы? У нас 28, а скоро будет 27, стран Евросоюза, из которых 19 находятся в еврозоне и 22 — в Шенгене. Латвия и в еврозоне, и в Шенгене. Латвия участвует в интенсивном сотрудничестве по вопросам обороны. Во время президентства Латвии в ЕС — и я хочу напомнить, что это началось во время нашего президентства — появился Энергетический союз ЕС. Мы одна из тех активных стран, кто работает над цифровым рынком и развитием цифровой Европы. Это те ядра, в которых мы находимся. (…)
— Италия и Польша перед выборами в Европарламент начали формировать как бы оппозиционный альянс против Брюсселя. Пытались ли уговорить Латвию участвовать в нем?
— Мы не пойдем в альянс не против кого. Не против Брюсселя, не против Варшавы, не против Берлина, не против Рима. Мы будем искать друзей и партнеров по сотрудничеству. (…)
— В этом году будет 15 лет, как Латвия является членом НАТО и ЕС. Какие главные вопросы стоят на повестке НАТО?
— Мы работаем над решением конкретных проблем, которые касаются обороны нашего региона. Противоракетная оборона, защита инфраструктуры и предотвращение гибридных угроз.
— Как обстоят дела с повышением финансирования на оборону? В докладе о внешней политике вы упоминали, что необходимо достичь 2,5% от ВВП. Насколько реален этот прирост, учитывая, что госбюджет не принят, и звучат различные предупреждения о замедлении роста экономики?
— Да, я до сих пор считаю, что до 2024 года нам надо стремиться к увеличению расходов на оборону. Многие страны региона — Польша, Эстония и Литва — сказали, что попытаются достичь 2,5% от ВВП. Учитывая все потребности, нам надо будет искать дополнительные ресурсы, возможно, не в бюджете этого года, который уже фактически составлен, а в бюджете следующего года.
— В какой мы находимся ситуации после выхода США и России из Договора о ликвидации ракет малой и средней дистанции (ДРСМД)? Ожидаются ли дальнейшая военная активность России в Калининграде, где Москва уже разместила свои ракеты?
— Уже долгое время там размещены ракеты «Искандер». Россия, по сути, нарушила этот договор, заключенный в 1987 году. Предупреждения со стороны США звучали долгое время. Мы как страна НАТО были проинформированы о каждом шаге США на протяжении многих лет. Мы видели, как растет неудовлетворенность и разочарование, поэтому мы понимаем решение США [выйти из договора].
Я не думаю, что это меняет ситуацию чисто в практическом смысле. Россия уже производит ракеты, которые нарушают соглашение. Давно уже все нацелено, куда надо нацелить. Конечно, психологически это намного сложнее, поскольку в небытие уходит один из главных символов окончания Холодной войны. Впрочем, стоит говорить о новом всеобъемлющем соглашении, которое включает в себя и другие страны, потому что в 1987 году, кроме США и СССР, в мире практически не было стран, которые могли развивать ракеты на таком уровне. (…)
— Приближается момент, когда Moneyval опубликует отчет о латвийской финансовой отрасли. Вы получали от коллег какие-то сигналы о том, что может быть в этом отчете?
— Министерство иностранных дел не является главным ведомством в процессе Moneyval. У МИДа свой круг вопросов, который мы решаем. Это в основном санкционное законодательство, а также информация для предпринимателей и банков об аспектах применения санкций. Сейчас правительство и независимые учреждения работают над выполнением рекомендаций Moneyval. Пока что, по крайней мере мне, неизвестно, какие будут оценки. У нас мало времени и много работы.
