Поскольку США готовятся к новой Холодной войне с Китаем, в которой шансы Америки выглядят не слишком высокими, сейчас самое подходящее время, чтобы изучить, почему и в чем Запад так серьезно ошибся после победы в холодной войне прошлого века, полагает Анатоль Ливен — британский политолог, писатель, журналист, историк, профессор Кембриджского университета.
Анатоль Ливен — потомок остзейского курляндского княжеского рода Ливенов, сын князя Александра Павловича Ливена. (Rus.LSM.lv публиковал интервью с его братом, профессором Лондонской школы экономики Домиником Ливеном, в котором речь шла в том числе об опасности этнических конфликтов.) Анатоль Ливен родился в Лондоне в 1960 году. Получил степень бакалавра истории в Кембриджском университете. С 1990 по 1996 был корреспондентом газеты The Times в странах бывшего СССР, в 1990—1992 годах жил в странах Балтии, затем переехал в Москву. Был старшим научным сотрудником Института мира в Вашингтоне, старшим редактором и экспертом по бывшему Советскому Союзу в Международном институте стратегических исследований в Лондоне. Автор книг о борьбе стран Балтии за независимость (The Baltic Revolution: Estonia, Latvia, Lithuania and the Path to Independence, 1993), отношениях Украины и России (Ukraine and Russia: Fraternal Rivalry, 1999), американском национализме (America Right or Wrong: An Anatomy of American Nationalism, 2004) и других.
В большом материале, опубликованном на портале британского журнала Prospect, Анатоль Ливен анализирует допущенные, по его мнению, странами Запада ошибки и оценивает их последствия.
Упущенное и утраченное
Оглядываясь на события 30-летней давности из 2020 года, даже тем, кто в то время был взрослым, придется потрудиться, чтобы вспоминать, насколько триумфальным выглядел Запад после краха советского коммунизма и распада СССР. Сегодня от обильных плодов, обещанных той великой победой, остались лишь жалкие кусочки, констатирует автор и перечисляет — что, по его мнению, пошло не так.
«Хваленый «мирный дивиденд» — экономия, возникшая в результате разоружения — был растрачен. Возможность использовать высвободившиеся ресурсы для укрепления благосостояния и решения неотложных социальных проблем была упущена, и, что еще хуже, военный бюджет США сегодня больше, чем когда-либо. Результаты усилий по смягчению апокалиптической угрозы изменения климата все еще далеки от того, что, по мнению ученых, нужно делать срочно.
Шанс разрешить израильско-палестинский конфликт и стабилизировать Ближний Восток был упущен еще до 11 сентября 2001 года и провального ответа США на этот теракт. «Новый мировой порядок», в котором царят международная гармония и сотрудничество, провозглашенный Джорджем Бушем-старшим после первой войны в Персидском заливе — это несмешная шутка. Европейская мечта Великобритании разрушена, а
геополитическая стабильность на европейском континенте утрачена — в основном из-за новой и по большей части ненужной напряженности в отношениях с Москвой.
Демократизация стран Восточной Европы — единственное достижение, казавшееся незыблемым. Но и оно уже выглядит сомнительным, поскольку Польша и Венгрия погружаются в полуавторитарный национализм».
В России после Холодной войны царил хаос, и сегодня, по мнению автора, она остается слабой экономикой с ограниченной ролью на мировой арене и озабочена в основном сохранением некоторых из своих традиционных сфер влияния. Китай — гораздо более грозный конкурент. Если подход США к выстраиванию отношений с Пекином будет состоять из сочетания высокомерия, невежества, жадности, криминала, нетерпимости, лицемерия и некомпетентности, которые присутствовали в «менеджировании» западными элитами периода после Холодной войны, — есть риск проиграть конкуренцию и поставить под угрозу весь мир, предостерегает Ливен.
По его мнению, одно из наиболее пагубных последствий победы Запада в 1989–1991 годах — заглушение или маргинализация критики реальных недостатков западной социально-экономической модели. В соревновании с СССР именно видимое превосходство западной модели разрушило советский коммунизм изнутри.
Сегодня превосходство западной модели над китайской далеко не так очевидно для большей части населения мира,
и именно от успешной внутренней реформы Запада будет зависеть победа в соревновании с Китаем.
Неолиберализму нет альтернативы
Триумф и неудачи Запада тесно переплетены. Тотальность победы затмила ее природу и узаконила все западные политические методы того времени, включая и те, что не имели никакого отношения к победе над СССР и в итоге оказались совершенно провальными.
Обложки «главного» издания англо-американской элиты — журнала The Economist 1990-х годов – сегодня выглядят трагикомично, пишет Ливен. Излучаемая ими
вера в правоту и справедливость неолиберального капитализма настолько безоговорочна, что больше пристала бы религиозному культу.
Эти убеждения сформировали общие настроения в духе «альтернативы не существует», что делало невозможным, а часто и фактически запрещенным проведение публичных дебатов о планах, перспективах и направлениях политики стран Запада той эпохи.
«Как сказал мне один немецкий чиновник, когда я выразил некоторые сомнения в целесообразности быстрого расширения ЕС: “В моем министерстве нам не разрешается даже думать об этом”».
По словам автора, ему приходилось выслушивать нечто подобное достаточно часто: в редакциях экономических журналов — в ответ на предположения о том, что быстрая приватизация в бывшем СССР приведет к массовой коррупции, росту социального недовольства и политической реакции; в структурах спецслужб — если кто-нибудь осмеливался поставить под сомнение логику расширения НАТО; и практически везде, если кто-то указывал, что
разграбление бывших советских республик усердно поощрялось западными банками, которые на этом наживались, при благожелательно-безразличном отношении западных правительств.
Атмосфера того времени суммирована в книге Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории». По сути, автор предсказал, что западная либерально-капиталистическая демократия отныне будет единственной действенной и успешной экономической и политической моделью на все времена. На самом же деле, победа в Холодной войне покончила не с историей, а с ее изучением западными элитами, пишет Ливен.
Вспомнить Маркса
Любопытной чертой капиталистической утопической мысли 1990-х годов было то, что в ней неправильно понималась сущность капитализма, раскрываемая его реальной (в отличие от основанной на вере) историей, отмечает автор. По его словам, есть соблазн посоветовать Фукуяме уделить больше внимания известному отрывку из «Манифеста Коммунистической партии»:
Буржуазия [т.е. капитализм] не может существовать, не вызывая постоянно переворотов в орудиях производства, не революционизируя, следовательно, производственных отношений, а стало быть, и всей совокупности общественных отношений. Все застывшие, покрывшиеся ржавчиной отношения, вместе с сопутствующими им, веками освященными представлениями и воззрениями, разрушаются, все возникающие вновь оказываются устарелыми, прежде чем успевают окостенеть. Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка... вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные национальные отрасли промышленности уничтожены и продолжают уничтожаться с каждым днем.
(«Манифест коммунистической партии», цитируется по marxists.org.)
«С другой стороны, Маркс совершил ту же самую ошибку в своем изображении перманентной социалистической утопии после свержения капитализма. Дело в том, что
утопии, будучи совершенными, не изменяются, в то время как постоянные и радикальные изменения, движимые технологическим развитием, лежат в основе капитализма
— и, согласно Марксу, всего хода человеческой истории», — пишет Ливен.
По его мнению, хотя в то время многие посмеивались над концепцией Фукуямы, она стала доминировать в западном мышлении. Это ощущается в широко используемых, но абсурдных фразах «Как добраться до Дании» (будто Россия и Китай когда-либо собирались превращаться в Данию) и «Путь к демократии и свободному рынку», которые стали мантрами новой и прибыльной академико-бюрократической отрасли «транзитологии» (отрасль политологии, занимающаяся «переходом» государств от авторитарных политических систем рыночной демократии). Это абсурд, полагает автор, потому что даже самый простой взгляд на современную историю открывает множество различных «путей» к демократии и капитализму и в обратном направлении, не говоря уже о мириадах маршрутов, которые ведут к одному, одновременно удаляясь от другого.
Эта доминирующая политическая и экономическая идеология подкреплялась американской геополитической концепцией, столь же грандиозной по своим амбициям и столь же слепой к урокам истории, утверждает Анатоль Ливен.
