Европейский Союз должен научиться «использовать язык силы», заявил нынешний Верховный представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель — в контексте ухудшения отношений между великими державами в последние годы. Когда речь идет об отношениях ЕС с Россией, необходимость в таком языке становится очевидной, что показал и недавний неудачный визит Борреля в Москву (критические оценки этого вояжа Rus.Lsm.lv уже приводил — например, тут и тут). Однако
меняющийся глобальный политический ландшафт гарантирует, что для более стратегически мыслящего Евросоюза Россия останется одновременно и проблемой, и партнером,
полагает Захари Пайкин, научный сотрудник брюссельского Центра европейских политических исследований (Centre for European Policy Studies, CEPS). В комментарии, опубликованном на портале CEPS, политолог излагает свое видение ближайшего геополитического будущего ЕС.
Нужна новая парадигма взаимодействия с Москвой
Послевоенная Европа замышлялась, как мирный проект, основанный на общих ценностях и отказе от геополитики, напоминает автор. Тем не менее, концепция Европы как центра силы является неизбежным побочным эффектом расширения Евросоюза.
Несмотря на все разговоры о «геополитическом» характере Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен, геополитическое измерение ЕС существует давно. Евросоюз уже много лет де-факто является геополитическим игроком, граничащим с постсоветским пространством с 2004 года и стремящимся вовлекать новые независимые государства в свою орбиту через Восточное партнерство — проект ЕС, нацеленный на развитие интеграционных связей Евросоюза с шестью бывшими советскими республиками (Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Грузией, Молдавией и Украиной).
Другими словами, законодательные нормы ЕС, применяемые за пределами 27 стран альянса, могут не иметь специальной геополитической направленности, но, учитывая реалии европейской географии, по сути являются геополитическими, отмечает Захари Пайкин.
Конфликт вокруг Украины в немалой степени был вызван противоположными взглядами на структуру общеевропейской безопасности. Мечты о «Большой Европе» от Лиссабона до Владивостока с тех пор угасли из-за взаимных санкций и взаимных обвинений. Основанная на пяти принципах, принятых в 2016 году, «промежуточная» парадигма (.pdf), на которой строилась политика ЕС в отношении России с начала украинского кризиса, похоже, исчерпала себя. Стратегия «выборочного взаимодействия» с Россией не привела к созданию какой-либо значимой дорожной карты для сотрудничества. Критика агрессивных действий России со стороны ЕС оказалась неэффективной и не убедила Москву изменить курс. По мнению автора, все это говорит о необходимости новой парадигмы для выстраивания отношений ЕС с Россией.
«Роль России как страны, открывшей в 2014 году новую эру соперничества великих держав, подчеркивает необходимость включения “языка силы” в [инструментарий] российской политики ЕС. Во многих отношениях Москва в настоящее время смотрит “мимо” Брюсселя и уделяет приоритетное внимание динамике своего соперничества с Вашингтоном, считая политику ЕС всего лишь “отростком” американского глобального влияния.
Российское руководство считает “либеральный международный порядок” не более, чем прикрытием для проецирования (т.е. навязывания — Rus.Lsm.lv) западной силы и норм. Поэтому
ЕС может даже и не проповедовать, что его цели никак не связаны с силой и властью.
Брюссель был бы лучше подготовлен для реализации своих интересов в стабильных (хотя и не всегда дружелюбных) отношениях со своим российским соседом, если бы работал на условиях, более понятных для Москвы. Более откровенный подход также может помочь наладить отношения ЕС с Китаем и США на более равноправных условиях», — пишет Пайкин.
Сотрудничество в Евразии и за ее пределами
Для Брюсселя разговор на языке силы прежде всего заключается в том, чтобы научиться существовать во все более конкурирующем мире, обеспечивая соблюдение своих главных интересов, повышая свой глобальный авторитет, постепенно увеличивая способность влиять на вопросы, имеющие стратегическое значение для будущего мирового порядка. Для такой борьбы Брюссель хорошо подготовлен, учитывая центральную роль, которую играют геоэкономика и международные институты в усиливающемся соперничестве великих держав.
В связи с этим Евросоюзу следует придерживаться двух направлений взаимодействия с Россией, указывает политолог.
Во-первых, Евразийский экономический союз (ЕАЭС) должен быть включен в проект сотрудничества между ЕС и Китаем (EU-China Connectivity Platform). Этот шаг обеспечит форум для диалога и признает второстепенный характер технических разногласий между ЕС и ЕАЭС по сравнению со стремлением России считаться «уважаемым равным» партнером.
Более того, это побудит Брюссель принять более стратегический и комплексный подход к евразийским вопросам. От такого трехстороннего объединения выиграют все участники: стремление России к статусу признанной великой державы будет узаконено (и, с точки зрения ЕС, очень небольшой ценой), давление на страны по соседству с ЕС и Россией и вынужденные «выбирать» между конкурирующими правовыми нормами ЕС и ЕАЭС, уменьшится, а Китай получит более широкую евразийскую платформу для продвижения своей стратегической инициативы «Один пояс, один путь».
Стратегический по сути и технический по форме диалог навряд ли серьезно расстроит отношения США и ЕС. Это предложение также позволит избежать возврата к неудавшейся романтической идее «Европы от Лиссабона до Владивостока», вместо этого подчеркивая интегрированный характер формирующейся Евразии.
Во-вторых, продолжает политолог, с учетом не утихающих разногласий по поводу кризисов на Украине и в Беларуси,
Брюсселю следует сместить акцент на выявление общих с Россией интересов по вопросам, относящимся к другим регионам.
Это могло бы создать противовес напряженности, созданной затяжным противостоянием Брюсселя и Москвы, и позволило бы ЕС и России найти новые возможности для сотрудничества, в том числе с третьими странами, такими как Индия — в областях, где их интересы совпадают. Например, их объединяет общее желание избежать превращения мира в арену конкуренции США и Китая в духе «кто кого», которая поставила бы под угрозу мировой порядок, признаваемый Брюсселем, и в определенной степени угрожает месту России в пантеоне великих держав.
Такое сотрудничество будет основано на едином общеевропейском подходе к взаимодействию с Россией, и Еврокомиссия должна в ближайшее время изучить перспективы и опробовать приемы работы в этом направлении, считает автор.
«С учетом того, что во время пандемии глобальное соперничество между США и Китаем усилилось, а политическое будущее Владимира Путина остается неопределенным,
Брюссель не может позволить себе ждать перемен на высшем уровне в Москве, чтобы преследовать свои глобальные интересы.
Эти две инициативы не приведут к полной “перезагрузке” между ЕС и Россией, поскольку вопрос о месте России в Европе остается нерешенным, в Восточной Европе все еще сохраняется столкновение интересов, а соперничество Москвы и Вашингтона продолжается. Но, вместе взятые, эти наборы мер предлагают Брюсселю путь к выходу из текущего десятилетия в качестве более активного стратегически глобального игрока в мире конкурирующих держав, способного укреплять основанный на правилах международный порядок», — заключает научный сотрудник брюссельского аналитического центра.
