Впрочем, не удивило и другое, куда менее приятное — плохо скрываемое, а, порой, совсем нескрываемое злорадство: «мы же вас предупреждали». Все это было ожидаемо, особенно со стороны российских политиков и доморощенных политологов.
Катастрофа самолета над Синайским полуостровом, случившаяся, как теперь понятно, все-таки в результате теракта, сделала реальностью их самый жуткий кошмар. Оказалось вдруг, что Россия по отношению к Востоку — тоже Запад.
Увы, ожидаемой была и реакция властьимущих других стран. На фоне затянувшейся дискуссии о беженцах, вызванной, вообще-то, вовсе не соображениями безопасности, а чисто меркантильными, финансовыми причинами, понятно, с чего вдруг власти Польши отказываются от уже взятых на себя обязательств по приему мигрантов. Равно понятны и призывы президента Латвии усилить охрану границ Евросоюза. Некоторые ведь пошли куда дальше. Вице-премьер Чехии, к примеру, предложил эти границы вообще закрыть. Да и внутри ЕС замаячила реальная перспектива контрольно-пропускных постов на автотрассах и принудительной стоянки поездов на пограничных станциях.
Конечно, на многих повлиял сирийский паспорт одного из террористов, который, по сообщению греческих властей, прибыл в эту страну именно под видом беженца, и только потом перебрался во Францию. Вот только у другого террориста — Мустафы Исмаила Умара — по информации газеты Le Figaro, в кармане лежал совсем не сирийский или египетский, а самый настоящий французский паспорт. Более того,
Умар во Франции и родился, и говорил на французском языке как на родном. Потому что это и был его родной язык.
Гражданство и в данном случае, и в большинстве, других значения не имеет. Из двух братьев Царнаевых, устроивших массовое убийство во время марафона в Бостоне, Массачусетс, один был гражданином США, второй имел вид на жительство в этой стране. Прежде чем изготовить бомбы и отправиться на марафон, оба жили обычной жизнью, ничем не выделяясь из других натурализовавшихся или собиравшихся натурализоваться иммигрантов. С законом были, правда, не в ладах, потому старшему брату гражданство вряд ли светило, хотя петицию он подал, как полагается. Ну, так и это еще ничего не значит. Далеко не все, позволяющие себе поднять руку на собственную жену, потом становятся террористами.
Мухаммеду Атте, одному из участников теракта 11 сентября 2001 года, тоже не понадобилась никакая программа приема беженцев, чтобы пробраться в США. Приехал как все, по визе, выданной на совершенно законных основаниях. Закариас Муссауи, из той же компании, арестованный незадолго до 11 сентября за нарушение иммиграционного законодательства и потому не оказавшийся в нужное время в нужном месте, был, подобно Мустафе Умару, урожденным гражданином Франции. Но вполне мог родится и в Марокко, откуда приехали его родители, и с марокканским паспортом отправиться в летную школу штата Миннесота. Не в паспорте дело.
Разумеется, президенты, премьеры и вице-премьеры говорят то, что от них хотят услышать. Особенно те, кто не поленился старательно вывести на ватманском листе что-то вроде: «Этого ли мы хотим?» и отправиться с этим листом к французскому посольству, хотя место и время выбрано явно не то. В конце концов, не всякий даже врагу пожелает оказаться вечером 13 ноября в парижском концертном зале Bataclan. Нравится это кому-то или нет, привычный мир сильно изменился. Или наши представления об этом мире оказались слишком завышенными. Стало быть,
в этом изменившемся, увы, не к лучшему, мире теперь придется жить. И, стало быть, учиться в том числе и отличать тех, кто спасает своих детей от ужасов войны, от тех, кто решил заработать на милосердии, и тем более, от тех, кто едет убивать.
Это непросто. Куда сложнее, чем просто закрыть границы, хотя и контрольно-пропускные пункты обойдутся недешево. Но простые решения, как показывает практика, не всегда самые действенные.
