Лето 1941 года. Немецкие войска входят в Литву и на ломаном русском предлагают местному населению избавление от большевистско-жидовского ига. Месседж доходит до многих адресатов: энергичный новоиспечённый полицай Антанас везёт еврейских детей «в госпиталь» и может уступить матери Макса и Лии за её драгоценный камень только одного ребёнка из двух. «Выбор Софи» ей не удаётся, и Макс вынужден спасаться сам, оставив сестрёнку. Он возвращается в дом, уже занятый литовской семьёй. Максу разрешают пожить в чулане. Между ним и литовской девочкой Лаймой возникает что-то хорошее: то ли интерес, то ли привязанность, то ли дружба. Но приходит молодой унтер-офицер, и беспомощный, забившийся в угол Макс, наблюдающий за беспомощной, бьющейся на полу Лаймой, вынужден сменить зарождающиеся чувства на неподъёмный моральный долг. Этот долг приводит его обратно к Лайме через несколько долгих лет скитаний по российским детским домам.
По моему не очень твёрдому убеждению, основанному на суете вокруг последнего фильма украинского режиссёра Сергея Лозницы,
если автор снимает остросоциальное, злое кино о несчастьях, зверствах и проблемах целой страны, то желательно, чтобы это была его страна. Размахивание чужой правдой из-за границы выглядит немного агиткой.
Даже если это самая правдивая правда. Даже если ложечки кое-как нашлись — мне, например, объяснили, что Лозницу можно и нужно считать русским режиссёром тоже — осадочек остаётся. Всё равно получается минус один к честности фильма, а если страны находятся в состоянии войны (холодной, горячей, гибридной — любой), то — минус три. Так что фильм Сергея «Счастье моё» 2010 года — это минус один, его «Кроткая» 2017 года — это минус три.
Относится ли этот предустановленный мной дефицит честности к Павлу Чухраю, снимающему военную и послевоенную Литву из полувраждебной Москвы 2017-го? Опасения, не скрою, были — и после кратких отзывов, и после просмотра трейлера. К счастью, они не оправдались.
Чухрай показал нам не литовцев-карателей, а литовцев, русских и евреев, ставших винтиками в чудовищном механизме Второй мировой войны. Война закончилась, а механизм остался.
«Я не стрелял ни баб, ни детишек, — бормочет Винцас, отец Лаймы, — я просто подвозил уголь». Актёр Андрюс Бялобжескис, который даже не удостоился фотографии на Кинопоиске, замечательно воплощает на экране образ не идейного коллаборациониста, а приспособленца, пытающегося пожить там, где другие пытаются выжить. Он тащит в дом еврейское серебро, но укрывает Макса, а когда приходит время, то не сдаёт его немцам, а тайно вывозит в лес. «Мы просто подвозим уголь, да?» — спрашивает повзрослевший Макс у майора Таратуты, когда тот говорит, что решения о депортациях принимаются в других местах и другими людьми.
То есть, Чухрай даже не разбирает и не осуждает, кто там когда записался в какие легионы и отряды (что, несомненно, заслуживает и разбора, и осуждения), он только упоминает.
Вместо этого режиссёр вступает на проложенную историками и неплохо утоптанную в соцсетях узкую тропинку сравнения гитлеровского и сталинского режимов. Немцы перед отправкой забирают чемоданы, русские разрешают взять по одному чемодану в руки. Подвозят уголь и тем и другим.
В финальных титрах в одном кадре появляются — для справки — два числа. Чухрай как бы предлагает сравнить число убитых литовских евреев с числом депортированных из Литвы жителей. На этом отрезке тропинка становится исчезающе узкой и очень скользкой.
Да, первую оккупацию сменила вторая, чтобы снова уступить место первой. Не окажется ли вся тропинка слишком скользкой для автора? Бог знает. Да и военное танго двух стран ещё слишком холодное, да и не 1937-й на дворе. И даже не 1950-й.
Однако, тропинка все-таки такая узкая, что, балансируя на ней между общественно-политическими правдами, Чухрай немного фальшивит в правде художественно-эмоциональной. Совсем чуть-чуть, но по сравнению с другими фильмами неофициальной трилогии — «Вором» и «Водителем для Веры» — заметно.
«Холодное танго» в некоторых местах выглядит слегка шершавым и плакатным, автор пишет большими буквами то, что раньше предпочитал спрятать между строк.
Его герои проговаривают мысли, которые можно было просто думать, а мы бы уже поняли. Чекист Йонас бросается на Макса с преувеличенной пролетарской ненавистью, некоторые диалоги Макса и Лаймы чересчур артистичны. И если Риналь Мухаметов, известный как сердцеед-инопланетянин из «Притяжения» — просто слабый актёр, то для Юлии Пересильд эта избыточная театральность кажется шагом назад. И совсем уж бледно она выглядит, выплёвывая угловатые, неуклюжие, банальные слова-кирпичики о грядущем советском счастье. Хотя, может быть, мы просто забыли, как это было.
На фоне неудач актёров главных ролей (хотя в случае с Пересильд эта неудача относительная — бо́льшую часть фильма она убедительна) радуют второстепенные. Кроме упомянутого Бялобжескиса, это завсегдатай российских вторых планов Сергей Гармаш в роли майора Таратуты и Ася Громова в роли маленькой Лаймы. Светловолосой и голубоглазой, расово подходящей девочке отлично удалось передать снисходительность и лёгкое чувство нацпревосходства, доставшееся Лайме от родителей.
Это фильм о больной, почти невозможной любви и о трудном, почти недоступном счастье на фоне трагических событий нашей общей истории. Павел Чухрай не получает минус три за честность, это и его страна тоже, и твоя, и моя, и страна Таратуты, который кричит волнам: «Эх, родина, подруга ты моя суровая». Добавим к этому восклицание «Собачья жизнь!» другого чухраевского героя, капитана Савельева из «Водителя для Веры», оно идеально подходит и сюда. Фильм получает минус два за большие буквы и минус один за кастинг. А вообще, здорово, что он есть:
каждой легенде нужны свои разрушители. Каждой «Легенде номер 17» — по «Холодному танго».
Новинки ближайшего уикенда
Итак, держим обещание и идём на «Гадкий я — 3» недельной выдержки. А вы можете рискнуть и попробовать:
Трансформеры: Последний рыцарь
(Transformers: The Last Knight, 2017)
Последний рыцарь, последний фильм Майкла Бэя во франшизе — первый случай, когда я пропускаю «Трансформеров», к которым всегда относился с теплотой, несмотря на последовательную деградацию. А вас ожидает Майкл Уолберг, тираннозавры-трансформеры, бэйби-трансформеры и противостояние Бамблби и Оптимуса Прайма.
- Русский трейлер
- Сеансы в Forumcinemas, в Cinamon и в Multikino
Очень плохие девчонки
(Rough Night, 2017)
Переводя название фильма Rough Night таким образом, локализаторы пытаются дать нам знак. Не может хороший фильм так называться. Выводок подружек во главе со Скарлетт Йоханссон празднует девичник в Майами. Это не просто комедия, а комедия с одним оттенком чёрного: девушкам предстоит скрыть нелепую смерть стриптизёра.
- Русский трейлер
- Сеансы в Forumcinemas, в Cinamon и в Multikino
Пахан
(Shot Caller, 2017)
Тюремно-криминальный триллер с Николаем Костером-Вальдау (Джейми Ланнистером, если короче) в главной роли. Джейкоб попадает за решётку за аварию со смертельным исходом, выбирает стать своим в компании отъявленных головорезов и с головой окунается в тюремную культуру (возможно, слушает Михаила Круга). А так как сидеть ему, в отличие от насильников и убийц, недолго, то скоро последствия такого выбора почувствует на себе его семья.
- Русский трейлер
- Сеансы в Forumcinemas и в Cinamon
