Лея сравнил оперативные материалы с фундаментом здания — если он крепкий, на нем можно и дом построить, но с «плохим фундаментом» уголовное дело до суда не довести.
«Обычными процессуальными действиями, допросами свидетелей, запросами информации – невозможно заполнить недостатки оперативного дела», - заявил Лея.
Лея рассказал, что направления, по которым следует начинать уголовное дело, выбирал не он, а оперативные сотрудники Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией. При этом он заявил, что статьи о «краже государства», расследованием которой сейчас займется парламентская комиссия, нет.
«Следствие велось в связи с возможными должностными преступлениями. Конфликтом интересов. Злоупотреблении полномочиями. Запрещенных сделка. И трудно сказать, что хотя бы одна статья подходит под неюридический термин «кража государства». Речи о расхищении госсобственности тут не идет. Это неправильно! Те, кто употребляют этот термин, делают это для сгущения красок», - считает прокурор.
При этом он не согласился, что в материалах дела нет преступления, заявив, что это не доказано.
«Мы можем подозревать. Но чтобы передать дело в суд, подозрений недостаточно», - подчеркнул Лея.
Он отметил, что идти в суд с имеющейся доказательной базой было бы нарушением закона, поскольку прокурор может передавать дело в суд лишь в том случае, если полностью уверен, что сможет доказать вину обвиняемых.
