Илзе Палея, директор Ассоциации детских поселков SOS, указала, что для людей, которые хотели бы принять ребенка в семью, проблемой становится ведомственная и процедурная раздробленность: одни привлекают семьи, другие обучают, третьи присваивают статус, а следующие предоставляют поддержку.
Она подчеркнула: важна система поддержки, которую надо будет развивать, чтобы она позволила работать с семьей с самого начала, когда люди только задумались об усыновлении. Палея добавила, что
у приемных семей нет гарантий, нет достаточной поддержки, но в развитых странах это обязанность, это работа — и относиться к движению соответствующим образом было бы реальным решением.
В свою очередь, Юрис Цалитис, представитель общества опекунов Zvannenieki, рассказал, что ведомства, к которым обращаются семьи, решающиеся взять ребенка, этому совсем не рады, и выражают отношение в формате «что вы тут ищете, вам чего-то в жизни не хватает?».
Он подчеркнул, что это не исключение, но «самое обычное отношение», и семьям нередко приходится проходить даже через унижения, чтобы принять ребенка.
«Разве мы не можем это изменить, разве сейчас не последний момент для изменений?» — задал риторический вопрос Цалитис.
Он выразил надежду, что чиновники, которые отвечают за права ребенка, «наконец начнут договариваться с теми, кто годами делал эту работу», принимал детей и развивал движение опекунов и приемных семей, поскольку у этих людей есть знания и ресурсы, которые можно использовать — «не чиновники, которые, сидя за столами, что-то придумали».
Проблему коммуникации между семьями, социальными службами и сиротскими судами признает и директор социальной службы Кандавского края Инт Лейтартс.
В регионе с 2006 года ни один ребенок, который по какой-либо причине не живет с родными, не отправился в детский дом — но к опекуну или в приемную семью. Этого самоуправление добилось, поговорив с жителями, призвав их стать опекунами или приемными родителями, указал Лейтартс. Однако местные жители принимают и детей из других краев, о чем Кандава узнает только тогда, когда появляются проблемы — или требуется помощь.
Как уже писал Rus.lsm.lv, в серии передач Латвийского радио и телевидения «Дети системы» рассказывалось о череде запущенных проблем в детских домах и отсутствии должного контроля над происходящим там.
Инспекция здравоохранения провела проверку в детском доме Елгавы, где эксперты общества Bērni bērniem («Дети детям») обнаружили возможные нарушения. Результат – проступки выявлены не были.
Случай насилия над детьми, в результате которого выявились нарушения в Елгавском детском доме, является не исключением, а тенденцией, наблюдаемой в латвийских детских домах и других учреждениях социального ухода, заявила бывшая министр благосостояния и действующий депутат Сейма Илзе Винькеле.
Латвийские законы, посвященные защите детских прав достаточно хорошо составлены. А вот все проблемы идут от различных интерпретаций закона и отношения к детям, пришли к выводу депутаты.
Внеплановые, внезапные проверки независимого ведомства в центрах социальной опеки, тюрьмах, психоневрологических больницах и детских домах (с вынесением оценки ситуации там) могут дать хороший эффект. Но для этого нужно дать Бюро омбудсмена полномочия на создание механизма так называемой национальной превенции. Эту возможность обсуждает Кабмин.
То, что часть воспитанников детских домов отправляют учиться в интернаты, в качестве проблемы в 2015 году в своем сообщении выделил и омбудсмен. Тогда он указал, что, возможно, руководство детдомов действует так, руководствуясь не интересами ребенка, а стараясь сэкономить. Министерство образования и науки (МОН) надеется изменить ситуацию, оказавшись от финансирования обычных школ-интернатов. МОН также подчеркивает, что сироты с особыми потребностями могут учиться и в обычных школах.
Детдом — не место для ребенка. Об этом говорят и психологи, и врачи, и правозащитники. Сейчас у опекунов или попечителей живет 80% детей, оставшихся без родителей. В учреждениях — 20%, 1 216 человек. Главное оправдание того, что ребенок попадает в детдом, — нехватка попечителей и опекунов. Но есть муниципалитеты, которые и не стремятся что-то менять. Ведь детдом — это рабочие места. В 25 самоуправлениях Латвии нет опекунских семей вообще. Пособия также мизерные.
В планах Минблага — деинституционализация системы. «Потому министерство и начало деинституционализацию — это процесс, когда дети растут не в пансионатах, а приближенно к семейной системе», — указал Рейрс.
