Репортаж из Ливана: в лагерях сирийских беженцев — среди бедности и хижин из пленки

Обратите внимание: материал опубликован 8 лет назад

То, что война в Сирия закончилась, мы почувствуем только тогда, когда беженцы начнут постепенно возвращаться домой — такое в граничащем с Сирией Ливане приходится слышать неоднократно. По площади Ливан в шесть раз меньше Латвии и почти в двадцать раз меньше Сирии, но за последние пять лет война открыла сюда двери полутора миллионам сирийских беженцев. У ливанцев тесные связи с Сирией, но они предупреждают — напряжение столь высоко, что может произойти взрыв.

 

Лагерь на каменистой земле

Латвийское радио отправилось на юг Ливана, в горную деревню Анута, что в полутора часах езды от Бейрута. Деревенская улица сбегает вниз, по ее сторонам расположены жилые дома и магазинчики, торгующие хлебом, бараниной, соломенными метлами и одеждой. На перекрестке перед сельской школой корреспондент встретился с Анваром Османом — сотрудником местного самоуправления, согласившимся показать дорогу к лагерю сирийских беженцев. Он дожидается в старом сером «мерседесе», и Латвийское радио вместе с верным спутником Хассаном — ливанским проводником и переводчиком, отправляется в горы.

Путь ведет вверх и вниз все глубже в лес, и в конце концов приводит к небольшой каменистой площадке, на которой стоят хижины из синей и белой пленки и картона. На многих — крупные буквы логотипа Агентства ООН по делам беженцев. Среди деревьев виднеются большие пластиковые бочки с водой.

С холма спускается одетый в серый свитер и тренировочные штаны пятидесятилетний Абдекарим. Он и его большая семья — жена и восемнадцать детей — живут в лагере почти пять лет. Они приехали из сирийского города Идлиб, расположенного на северо-западе страны. Внизу в деревне сирийские беженцы помогают в строительстве, выполняют сельскохозяйственные работы.

Земля, на которой стоит лагерь, частная, хозяин позволил беженцам остаться здесь на неопределенный срок. Воду привозят сотрудники ООН, также агентство заботится о талонах на продовольствие и услугах местного врача. Абдекарим говорит, что

пока у власти в Сирии остается режим Башара Асада, о возвращении домой можно не мечтать. В Илдибе всех вернувшихся мужчин схватили бы и бросили в тюрьму.

Позже об этом говорили и другие беженцы, которых удалось встретить в поселке.

Входя в построенную из картона и пленки хижину, приходится нагибаться. В каждой живет несколько человек, в углу матрасы, кипы одежды, на кухне по стенам — пластиковые пакеты с запасами провизии, большие сковороды. Пол ничем не покрыт, он сырой и каменистый. Единственная теплая, устланная узорчатыми коврами комната находится в конце хижины. Там у маленькой металлической печки с длинной трубой, босая, в пестром длинном платье, шерстяной куртке и платке, прикрывающем волосы, сидит жена Абдекарима Мери.

В другой комнате вместе с двумя детьми живет Асна. Из Ливана они бежали вчетвером на одном мотоцикле. Здесь ей очень не хватает печи для хлеба — в сирийских домах хлеб принято печь самим, а сейчас его приходится покупать в поселке. На кухне дочь Асны Ясмин наливает воду в большую миску. Сейчас девочка дома, помогает матери, но во второй половине дня она отправится в местную школу, как и остальные дети из лагеря.

В школу ходят и дети беженцев

Этот небольшой сирийский лагерь — один из нескольких, разбитых в здешних местах. Он находится под наблюдением ООН и местного самоуправления. Уже полгода все дети беженцев, согласно принятому в Ливане закону, посещают школу. Обучение организовано так, что утром местные школьники занимаются вместе с сирийцами, а после обеда учатся только сирийцы. Детей в школу доставляет местный автобус. Отправился в школу и корреспондент Латвийского радио.

Занятия вечерней смены для сирийских детей уже начались — идет урок французского языка. За партами сидят около двадцати детей. Занятия проводятся в двух классах. В Ливане, который был колонией Франции, французский язык широко распространен, и его здесь преподают с первых классов, также как английский и арабский языки. Но сирийским детям это в новинку.

По словам директора школы Рашида Абдаллы, новый закон о переходе на две смены обучения — это дополнительная нагрузка на школу и на учителей, которым теперь нужно работать больше. И все же образование для сирийских детей они безоговорочно поддерживают — ведь если дети беженцев не получат образования, это станет огромной проблемой. В одной лишь семье Абдекарима за пять лет родилось трое малышей, которые никогда не видели ничего, кроме хижин.

Рассказал Абдалла и о том, что в расположенном неподалеку городе Захле, где находится несколько лагерей сирийских беженцев, школу не посещает очень много детей. Туда и направилось Латвийское радио.

Убогие хижины между рекой и персиковым садом

Город Захле — четвертый в стране по численности населения. На его окраине, между рекой и цветущим персиковым садом, расположился лагерь сирийских беженцев — огромное число хижин, сооруженных ими из картона, пленки и других подручных материалов.

Прибывших чужаков тут же окружают дети и группа мужчин и женщин, энергично размахивающих бумагами с печатями. Они жалуются, что не получили регистрации ООН. И поэтому им не предоставляют ни помощи, ни средств к существованию.

В лагере живут минимум две тысячи человек, большинство из них — уже пятый год.

У одной из хижин сидит Ахмад, который в Алеппо был таксистом, и несколько женщин. Рядом трое маленьких мальчиков играют в футбол наполовину сдувшимся мячом. По словам Ахмада, ни один из них в школу не ходит. Вся их семья из десяти человек прибыла из Алеппо и живет на пособие ООН. Домой они вернуться не могут — все разбомбили, и у них не хватит денег, чтобы построить что-то заново.

Беженцы селятся там, где найдут место сами

В нескольких минутах езды от лагеря находится пункт Агентства ООН по делам беженцев — один из нескольких в Ливане. Татьяна Ауди из Ливана, она работает здесь уже несколько лет. «В этом районе самая большая концентрация беженцев — 370 803 человека», — говорит она.

Этот пункт Агентства по делам беженцев находится у самой границы с Сирией. «И беженцы разбросаны, они не живут в официальных лагерях, поскольку в стране таковых нет совсем. Они селятся по всей долине Бекаа в найденных самими местах, гаражах, каких-то собственноручно обнаруженных квартирах, недостроенных домах, складах. И это не только в долине Бекаа, но и по всей стране. Здесь у нас по крайней мере 1280 подобных неформальных лагеря, таких же, что вы видели сегодня», — рассказывает Татьяна Ауди.

По ее словам, такие лагеря беженцы устраивают на частных территориях и за место для палатки нередко приходится платить до 800 долларов в год.

Сотрудникам агентства ООН по делам беженцев приходится искать такие тайные лагеря, чтобы оказать им помощь.

«Мы выдаем семьям пластиковые и деревянные материалы, чтобы они могли поставить палатку. Мы также поставляем гравийную основу, проводим сточные трубы. Это не так просто, потому что это требует не только физического труда, но и разрешения собственников земли. Мы также установим санузлы, привозим воду. Кроме того, мы предоставляем и финансовую помощь. Мы не можем помочь абсолютно всем, но пытаемся добраться до тех, кто нуждается больше всего. Она выглядит как карта для банкомата, и сумма для каждой семьи составляет 170 долларов в месяц, которые они могут потратить по собственному выбору — заплатить за аренду или врачу, или купить одежду, еду, это их свободный выбор», - поясняет сотрудница агентства.

Кризис беженцев усиливает напряженность

Статистика действительно суровая. В Агентстве ООН зарегистрировано почти полтора миллиона беженцев.

По крайней мере 70% живут ниже черты бедности в Ливане, которая составляет три доллара на жизнь в день, и почти все — 90% людей — погрязли в долгах.

Многие жители Ливана, рассказывают в агентстве, принимают и размещают сирийцев в собственных домах. Однако нельзя не ощутить, что отношения накалены до крайности.

Об этом же говорит представитель Агентства ООН по делам беженцев Лиза Абу Халеда: «Время от времени между этими двумя группами поднимается напряженность, поскольку сирийцев рассматривают как угрозу для рынка труда. И этот длящийся почти шесть лет кризис сирийских беженцев создает солидную нагрузку, особенно для приграничных самоуправлений. Есть некоторые самоуправления, например, в долине Бекаа, где беженцев проживает больше, чем самих ливанцев».

В Бейруте усердно работают строительные краны, растут новостройки, на которых большая часть работников — сирийцы. Беженцы из Сирии, по большей части женщины, торгуют на улицах разными мелочами, дети стучат в окна автомобилей, предлагая купить букеты роз. Мужчины сидят у обочины дороги, ожидая, что кто-то из водителей остановится и предложит подработку.

Ливан, который сам после 15-летней гражданской войны был вынужден брать кредиты, чтобы восстановить страну, оказался не готов к столь стремительному наплыву беженцев.

И все же ни один из местных жителей не ждет, что Европейский союз заберет к себе сирийцев из Ливана. По словам почетного консула Латвии в Ливане Жерара Ренно, сирийцы не хотят уезжать, им хотелось бы оставаться рядом с домом. Об этом же говорят и сотрудники Агентства ООН, которые встречаются с сирийскими беженцами каждый день.

То, чего Ливан хочет и ждет — это большая поддержка, больше денег от международных организаций, подобно тому, как это происходит в Турции. Чтобы в то время, когда население страны выросло почти на треть, ее экономика, пострадавшая, например, от отсутствия туристов, могла бы выдержать эту огромную нагрузку.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное