ПЕРСОНАЖ
Андрей Калниньш, 17 лет (родился 20 июня 1900 года).
Сын владельца садоводства в Цесисе. Идеализирует латышских стрелков и мечтает к ним присоединиться. Родители категорически против — в особенности мать (один ее сын, Мартиньш, погиб в Рождественских боях). Отец Андрея состоит в Латышском крестьянском союзе. В рамках проекта #LV99плюс Андрей ведет дневник и делает записи в Facebook.
Пчёл рассказал*, что своего брательника побаивается. Дни бывший стрелок проводит, уставившись в стену. Тихий, с пустым, отстраненным взглядом, обращенным в никуда. Яниса выводит из этого состояния только дрожь в руках. Приступы случаются время от времени, длятся от пары минут до получаса.
В эти минуты парень отводит глаза от стены и обращает полный недоумения взгляд на предавшие его конечности.
Если днем Янис спокоен и тих, то ночью все меняется. Семья Пчёла нередко просыпается от громких криков. Бывший стрелок по ночам возвращается на поле боя.
Оба эти состояния столь плачевны, что и Пчёл, и его мамаша избегают комнаты, где обитает бывший солдат. Папаша Пчёла — единственный, кто добровольно взялся с Янисом возиться: носит еду и пару раз даже пытался заговорить. Парень отцу отвечает учтиво, но очень кратко. Обычно ограничивается «да», «нет» и «спасибо». Сейчас пытаться вызвать Яниса на более глубокий разговор — пустое дело.
Это очень не по вкусу мамаше Пчёла, которая пилит папашу, чтобы вызнал, может ли Янис найти другое пристанище.
Особенно рассердилась она после вчерашних событий. После обеда к мамаше Пчёла заявились два стрелка, которые назвались «янкиными бывшими однополчанами». Она сперва была рада и охотно отвела их к Янису. Мамаша надеялась, что они, может, возьмут и уведут родственничка с собой. Но ее надежды не оправдались. Гости пару часов просидели в комнате у Яниса и ушли, а сам бывший солдат остался в доме Пчёла.
Дальше — больше. Стрелки с Янисом не только поговорили, но и, как оказалось, угостили спиртом. Папаша Пчёла застал родственника в комнате взбудораженным.
Из солдата полился поток слов, он хотел все и всем рассказывать. Но получалось невнятно. Слова подчас не складывались в предложения, а иногда превращались в неразборчивое бормотание. Иногда речь перемежалась бранными загибами на русском и латышском.
Пчёл нам сказал, что это, может, единственный ценный вклад брательника, потому что он, Пчёл, многое из сказанного никогда не слышал и с большим интересом взял на заметку.
В конце концов бессвязная речь сменилась рыданиями. Обливающегося слезами Яниса папаша Пчёла уложил спать. Хорошо только, что в ту ночь Янис не кричал. Мамаша Пчёла после всего этого заявила, что дома родственничка не потерпит, и наказала мужу найти место, где стрелка поселить.
Меня рассказ Пчёла заставил задуматься о брате. Дома в последнее время мы избегаем говорить о Мартиньше.
Отец забывается политикой, мама свое горе прячет в хлопотах по хозяйству.
Если бы Мартиньш был жив, не вернулся бы он домой таким же, как Янис? Смогла бы мама пережить, что ее сын в таком положении? Что бы делал я? Как держался бы отец?
ПРОЕКТ
#LV99плюс включает в себя и попытку реконструкции исторической реальности в сети Facebook.
В школе нам толкуют о доблести, чести сражаться и отдать жизнь за Родину.
Я раньше думал, что и сам, ни минуты не сомневаясь, встал бы под ружье, если бы мог. Грезилось, что буду отважней всех, и ордена буду собирать, словно марки или почтовые открытки.
В краткие минуты отдыха дамы падали бы к моим ногам. Но за последний год я повидал немало таких закаленных в боях «героев».
И способен ли я вообще еще верить героям?
(* 1917 год, 15 декабря. Запись в дневнике.)
