«Мы в этом году начали большой проект «Насилие любит молчание», его софинансирует ЕС. В нем участвуем мы, кризисный центр Skalbes, общественная организация Ghetto Games. И наша общая цель – заявить, что насилие в семье недопустимо, и дать людям, которые сами не подвергаются насилию, модели действия – как им поступить, узнав, что у соседей, у знакомых такая проблема есть. Потерпевшим же – предложить помочь в социальной реабилитации», - говорит Виктория Большакова.
Зане Авотиня рассказала, что с тех пор, как начал работу центр Skalbes, а это уже больше 20 лет, понимание, что такие насилие, в обществе стало лучше, но сама проблема никуда не делась:
«Люди начинают распознавать, что вот это – насилие, и они даже не боятся искать помощи. Если сначала число потерпевших было меньше, то сейчас обращаться стало больше, потому что - знают. Они становятся активными и не боятся говорить. И
каждый год мы сами предлагаем возможность женщинам посещать группы поддержки для тех, кто терпит насилие, и каждый год находятся женщины, которые готовы посещать эти занятия и использовать эту услугу»,
- говорит она.
По статистике, Латвия – одна из трех стран ЕС, где общество толерантнее всего относится к семейному насилию. У нас многие до сих пор считают, что конфликты с применением оскорблений и физической силы – личное дело супругов. Но это ошибочное мнение, говорит Татьяна Гришина:
«Мы хотим призвать людей быть неравнодушными, более активно вмешиваться в эти ситуации, если им становится известно о таких вещах. Есть, конечно, некоторые блокирующие факторы – например, так называемый эффект свидетеля. Впервые его выявили в Америке, когда в районе многоэтажной жилой застройки многие люди видели из окон своих квартир, что женщину избивают, и она кричала на улице, звала на помощь, но никто не вмешался и не вызвал полицию – потому что всем казалось, что это наверняка уже сделал кто-то другой.
Действительно есть такой фактор, что чем больше людей присутствует и слышит, тем сильнее размывается ответственность каждого. Но мы хотим подчеркнуть, что драки, шум и насилие у соседей затрагивают каждого человека. Есть такие случаи, об одном мне рассказывали коллеги из других учреждений: люди месяцами слышали, что у соседей происходят скандалы с применением насилия, и всякий раз колебались, стоит ли им вмешиваться – до того момента, как они однажды открыли дверь и увидели женщину убитой.
Насилие в семье может завершиться летальным исходом. Это очень опасно. Поэтому мы хотим, чтобы люди были активнее и звонили в полицию. Не всегда нужно самим бежать и кого-то разнимать и спасать! Но полицию вызвать можно всегда. И даже сделать это анонимно».
Статистика Госполиции такова: ежедневно свыше 20 вызовов поступает в связи с семейными конфликтами. В прошлом году 22 женщины в Латвии погибло от рук интимных партнеров, а 197 – пострадало. И эти цифры отнюдь не отражают реальную ситуацию, говорит Виктория Большакова:
«Это – только те случаи, о которых стало известно полиции. Если мы посмотрим на статистику исследований, когда женщин спрашивают о пережитом ими опыте насилия, то каждая третья в Латвии сталкивается с насилием со стороны партнера. Каждая третья женщина в возрасте от 15 до 75 лет».
По словам представителя Минблага, до государственных учреждений доходит мало сведений о таких фактах. Но в законодательстве предусмотрены наказания за все виды физического насилия, а с 2018 года вступит в силу еще одна статья – за назойливое преследование (сталкерство):
«Это когда агрессор преследует жертву, совершает какие-то действия нежелательного характера – стоит рядом с ее домом, стоит рядом с работой, и это продолжается достаточно долго, и цель всех этих действий – запугать. Но
важно, что не все случаи доходят до возбуждения уголовного процесса».
С 2014 года в Латвии работает инструмент по временной защите пострадавших от насилия – и это, по оценке Большаковой, оказалось более эффективной мерой, потому что не все потерпевшие хотят, чтобы против их близких был начат уголовный процесс. Приехав по вызову, полиция имеет право запретить агрессору приближаться к месту жительства семьи, приближаться к потерпевшей вплоть до 8 дней. Обратившись в суд, можно продлить это срок – суд принимает решение оперативно, в течение суток. И тогда обидчику запрещают приближаться к потерпевшей минимум на месяц.
«Это достаточно востребовано. В 2016 году было более 600 ордеров о временной защите, принятых судом, и около 600, принятых полицией. У нас еще нет долгосрочных данных, но то, что полиция говорит – что в принципе с 2014 года, как только ввели это инструмент, число тяжких случаев, число убийство понемногу начало уменьшаться. И это важнее всего», – резюмировала Большакова.
Обществу в Латвии важно преодолеть этот «эффект свидетеля», когда люди осведомлены о насилии, но игнорируют его, не хотят взять на себя ответственность надеясь, что кто-то другой выполнит неприятную миссию – проинформирует стражей порядка. Но нужно понимать: если из-за бездействия окружающих случится несчастье, женщина получит травмы или погибнет – ответственными за это будут и они, знавшие обо всем соседи, говорит Зане Авотиня. И им с осознанием этого факта потом придется жить.
«Есть еще такое явление, встречается среди близких пострадавших: они не верят жертве, что что-то такое вообще возможно.
Не всегда домашние насильники агрессивны и гневливы на людях. Они создают о себе такое впечатление среди знакомых, что их воспринимают как нормальных людей.
И очень часто родственники не верят, даже родственники женщин, что мужья так с ними могут обращаться. Часто нужен очень серьезный разговор с близким человеком», – добавила она.
Реакция близких тоже может кардинально отличаться: один скажет – как ты можешь такое терпеть, немедленно уходи, а другой – терпи, старайся угодить, сохраняй семью. Во втором случае жертва будет винить себя и страдать еще больше. Поэтому помощь окружающих, круг поддержки жизненно необходим потерпевшим, признают специалисты.
