Очевидно, что Латвии в этом году просто повезло, заявил он. Потому что конъюнктура угольного рынка в данный момент очень хороша: Китай не покупает уголь у Северной Кореи, в Австралии большая компания ушла с рынка, спрос на уголь очень велик и в Европе, и в Китае.
«И просто у нас получилась эта тенденция, когда Россия пытается по всем возможным каналам экспортировать свой уголь. И так как мощностей своих портов и своей железнодорожной системы ей не хватает — конечно, они используют латвийские порты», — отметил Бришкенс.
Но он счел нужным поднять в ходе дискуссии в эфире Русского вещания LTV7 «более философский вопрос». Да, совершенно ясно, что огромный, даже экзистенциальный риск для транзитной отрасли Латвии — это потенциальный спад экспорта российских сырьевых грузов, признаёт экономист.
«Но очень острая проблема транзитной отрасли — само слово «транзит»! Потому что оно несет в себе дефиницию, выгодную тем, кто работает с грузами с релятивно низкой добавленной стоимостью и довольно примитивными логистическими цепочками. Обычно это перевозка до терминала, может быть, временное хранение – и погрузка на судно. С последствиями в виде черных подоконников на ул. Экспорта, аромата бензола в Вецмилгрависе и вечных автомобильных пробок у железнодорожных переездов».
Крайне важно для транзитной отрасли Латвии, для всего транспорта и логистики переходить от менталитета транзита к менталитету управления цепями логистики (supply chain management), подчеркнул Бришкенс.
«Между этими двумя философиями, двумя подходами к работе с грузами и с инфраструктурой транспорта и логистики — очень много различий.
Если сравнивать с ветром, то транзит — это как сквозняк. А менеджмент цепей поставок — это как мельницу в центр воздушных потоков поставить и ловить ветер в нашу мельницу, то есть концентрироваться на макроэкономическом эффекте.
Искать всякие добавочные услуги по логистике и промышленности, чтобы добавить ценности этим грузам и воспользоваться этой инфраструктурой в синергии с другими отраслями. А не только смотреть примитивно — как пропустить максимальный объем российского угля через латвийскую транспортно-логистическую систему».