Развитие демократических парламентских традиций ЛР
Адаптация и развитие избирательной системы: +
прочие традиции: —
В своей «Предвыборной платформе» НФЛ поставил целью: «независимое Латвийское государство, которое будет развивать демократические парламентские традиции Латвийской Республики». Латвия переняла парламентскую систему, приспособив ее к постсоветским реалиям (убрало дополнительное голосование за кандидатов в рамках существующей избирательной системы), добилась права отзыва Сейма, которого граждане допереворотной (имеется в виду переворот 1934-го года) Латвии так и не добились, хотя хотели.
К сожалению, вместе с плюсами (голосование за партии, а не за кандидатов, менее политически раздробленный парламент), есть и минусы— избиратели разделены между противоборствующими этнополитическими группировками, которые либо находятся в постоянной вражде, либо в случае опасности «дружат против» избирателя (каждый мог наблюдать тон выступлений депутатов разных фракций в процессе решения вопроса о праве отзыва). Есть и вещи, которые почему-то забыты (хоть и в урезанном виде, но существовшие до 1934-го года выборные муниципалитеты второго уровня), хотя тоже являются традицией Латвии и даже признаны в подписаных Латвией после 1990-го года хартиях.
Латвия, как государство политического равноправия и свободы
Политическое равноправие и свобода граждан: +
политическое равноправие и свободы жителей: —
НФЛ обещал (практически слово в слово повторяя первые документы Народного совета Латвии 1918-го года): «Независимая Латвия должна стать государством политического равноправия и свободы. Латвийское государство должно гарантировать своим жителям социально-экономические, политические и личные права и свободы, независимо от национальной, религиозной и партийной принадлежности».
КОНТЕКСТ
По данным опроса, проведенного в апреле 1990-го года, 86% опрошенных латышей и только 33% респондентов из числа национальных меньшинств считали, что после достижения Латвией независимости расширятся демократические свободы. Как отмечает Бригита Зепа: «характерно, что латыши надежды на будущее связывали в первую очередь с позитивными переменами, в то время как меньшинства—с негативными. По-видимому, взгляды латышей были главным образом связаны с перспективами дальнего будущего в независимой Латвии, потому по отношению к ближайшему времени являются идеализированными, а меньшинства больше волновали близкие трудности переходного периода. Интересно, что опросы общественного мнения, проведенные позже, показали, что подход латышей к этим вопросам очень стремительно изменился».
B.Zepa, „Sabiedriskā doma pārejas periodā Latvijā: latviešu un cittautiešu uzskatu dinamika (1989-1992)”, 23.-24.lpp.
---------------------------------------
По результатам последней советской переписи населения 1989-го года, латыши составляли большинство в 52% (1 387 757 человек).
Идеологические предпосылки государственной независимости
Осуждение пакта Молотова-Риббентропа, создания ЛССР и ее вступления в СССР: +
ликвидация монополии КПСС: +
законы о независимости СМИ: +
свобода от идеологического контроля: —
многопартийность на равноправных началах: —
невмешательство партий в организацию и управление производственными отношениями: +/—
деполитизация правоохранительной системы: +
деполитизация сферы образования и культуры: —
Среди ближайших задач НФЛ в политической сфере, чтобы «создать все предпосылки, способствующие восстановлению государственно независимости Латвии», были указаны: ликвидация последствий пакта Молотова-Риббентропа, объявление противозаконными актов о создании ЛССР и её вступления в СССР в 1940-м году, многопартийность на равноправных началах, ликвидация монополии КПСС в сфере государственной власти и идеологии — т.е. перенять имущество, которое КПСС приобрело, заведуя и управляя государственным аппаратом, закон о независимости СМИ и информации, не подлежащей разглашению, а также механизм контроля, органичение вмешательства политических партий в организацию производственных отношений и управление ими и деполитизация правоохранительной системы, сферы образования и культуры.
Из всего перечисленного полностью удалось справиться, пожалуй лишь с отрицанием советского прошлого, однако и оно явно вернулось на новом витке развития Латвии в виде уголовной ответственности за отрицание оккупации. С деполитизацией сферы образования и культуры совсем никак (скорее всего, ввиду неизбежности такого влияния в условиях даже идеальной демократии, о чем НФЛ в 1990-м году, скорее всего, не задумывался). Лучше обстоит дело с ограничением вмешательства партий в организацию производственных отношений и управление ими, хотя государственные предприятия, а следовательно, и возможности вмешательства, все еще существуют.
Развитие отношений с иностранными государствами
Особые отношения с Литвой и Эстонией: +
взаимовыгодное экономическое сотрудничество с Россией: +
В феврале 1990-го года НФЛ заявлял: «в будущем Латвия должна строить мирные, дружественные и взаимовыгодные отношения со всеми странами, особое внимание следует уделить укреплению единства, разработке общих позиций в Эстонией и Литвой. (Во второй программе говорилось также об общем рынке). Следует развивать добрососедские отношения с СССР, поддерживать взаимовыгодное экономическое сотрудничество».
Дружба с соседями не очень получилась: с одной стороны, созданы предпосылки для региональной интеграции (например, отмена таможенного контроля в рамках того же ЕС), с другой — в «табуне» ЕС и НАТО три Балтийские страны скачут скорее тремя проамериканскими всадниками Апокалипсиса, чем в упряжке, да и экономические успехи интеграции заставят вздохнуть не одного местного производителя. Но — едва назгулы производят любой (даже случайный) шорох в Мордоре, и страны Балтии встают в защитную позицию, забывая о внутренних разногласиях.
Экономические отношения с Россией, тем не менее, пережили и перестройку латвийской экономики, и ее переориентацию на Запад, и даже сегодняшние обоюдные санкции.
Права национальных меньшинств и их влияние на политику страны
Развитие культуры: +
образование на родном языке: +/—
участие в формировании межнациональных отношений: —
В 1990-м году НФЛ призывал жителей Латвии: «после долгих десятилетий навязанной КПСС политики пренебрежительного отношения к национальным интересам необходимо вернуться к исторически характерным для Латвии демократическим традициям взаимоотношений между людьми различных национальностей. Следует способствовать сотрудничеству латышской нации со всеми проживающими на территории республики национальными общинами в деле создания демократического общества в Латвии, восстановления ее государственной независимости, достижения общего благосостояния». Более детально, надо гарантировать представителям национальных меньшинств «право и возможность развивать свою культуру, получить образование на родном языке, право принимать самое широкое участие в формировании межнациональных отношений путём предоставления национальным группам возможности участвовать через своих представителей в работе парламентских комиссий и комитетов.
Наличие школ национальных меньшинств есть факт, правда оспариваемый со всех сторон—многим представителям меньшинств не нравится, что школы нацменьшинств полностью не функционируют на языке этих самых меньшинств, а некоторые видные представители этнического большинства хотят встроить эти самые школы в их сегодняшнем виде в машину ассимиляции или и вовсе их ликвидировать.
А ведь обещали совсем другое: «И теперь, и в будущей независимой Латвии удовлетворение культурных нужд всех национальных групп, язык, традиции и образовательная система этих групп должна развиваться с помощью реализации государством политики культурной автономии:
- каждый гражданин Латвии имеет право по своему выбору, руководствуясь национальным самосознанием, восстановить свою национальную принадлежность в официальных документах;
- государственные органы Латвии обеспечивают издание национальной периодики и книг, освещение национальной культурной жизни в средствах массовой информации, развитие национального профессионального, а также любительского изобразительного искусства, музыки и театра;
- каждому, независимо от его национальности, гарантируется право беспрепятственно выехать на постоянное место жительства на своей исторической родине;
- гарантируются права создавать национальные культурные общества и их ассоциации с статусом юридического лица;
- латвийское государство особенно поддерживает и способствует экономическому и культурному развитию коренной национальности Латвии— ливов — утвердив особый юридический статус для их этнической территории».
Влияние же нацменьшинств на политику Латвии фактически кончилось с исчезновением Консультационного совета национальностей при президенте. Последняя серьезная попытка вовлечь меньшинства в законодательный процесс, а не пригласить их «для галочки», как часто происходит с участием разных НГО в законодательной работе, была предпринята во время разработки программы интеграции латвийского общества. Впрочем, как уже упоминалось, это проблема, характерная для всего латвийского общества.)
По результатам опроса общественного мнения 2012-го года 59% респондентов считали, что жители никак не могут повлиять на решения правительства, 17% считали эффективным средством влияния на решения политиков участие в работе общественных организациях, 11% — членство в партиях, а 3% — с помощью лоббистов.
Гражданство — сначала потомкам граждан, а потом уже всем остальным
Гражданство потомкам граждан Латвии: +
гражданство (бывш.) гражданам СССР по их желанию: —
облегченная натурализация для (бывш.) граждан СССР: —
И на 25-ом году с момента принятия Декларации в Латвии продолжается борьба за улучшение гражданского рода. Что говорил НФЛ о гражданстве в 1990-ом году? Три вещи:
В 5-ом пункте проекта второй программы НФЛ было указано: «НФЛ выступает за то, чтобы гражданство получили постоянные жители Латвии, которые декларируют свое желание получить гражданство Латвии и твердо связывают свою судьбу с Латвийским государством». В процессе утверждения программа была дополнена положением, что «вопрос о правовом статусе граждан Латвии должен быть решен только после восстановления государственной независимости Латвии».
В 9-ом пункте второй программы НФЛ поддерживал «демократическое право граждан Латвийской республики на самоопределение (самоосознание) и защиту своих законных интересов».
В резолюции Второго конгресса НФЛ «О правовом статусе жителей Латвии» тем временем утверждалось: «в переходное время к независимому государству надо разработать основы правового статуса постоянного жителя Латвии, надо принять Закон об иммиграции и создать иммиграционную службу. Это создаст предпосылки для предотвращения преступлений при получении постоянной прописки и создания цивилизованной системы регулирования миграции. Решение вопроса о гражданстве недопустимо до правового признания факта аннексии Латвийской Республики и несовместимо с потерей статуса гражданина Латвийской Республики, оно должно происходить только в взаимосвязи с восстановлением государственной независимости. Предоставление гражданства постоянным жителям Латвии в порядке натурализации производится, только гарантируя им условия свободного выбора».
Вывести из поддержки позиции Гражданских комитетов и обещания натурализации для граждан СССР клятвенное обещание дать гражданство всем жителям Латвии довольно сложно (может быть, это делали отдельные кандидаты НФЛ).
КОНТЕКСТ
В тот же день, 1 апреля 1990 года, был рассмотрен проект документа «Платформа для переговоров о восстановлении государственной независимости Латвийской Республики». В одиннадцатом пункте этого документа утверждалось: «Важной составной частью соглашения безусловно станут гуманитарные вопросы и вопросы прав человека. В этой ситуации ЛР было бы необходимо принять определенные обязательства. Самым лучшим средством была бы декларация, принятая высшим государственным органом ЛР, в которой ЛР торжественно сообщает, что она полностью перенимает все обязательства, которые проистекают из подписанных СССР международных договоров в вопросах прав человека и гражданских прав, и готова способствовать развитию международного и внутреннего латвийского права в этих вопросах.
Надо принять закон о гражданстве, который бы установил режим наибольшего благоприятствования для рассмотрения тех просьб на получение латвийского гражданства, которые внесут те граждане СССР, которые постоянно проиживают в Латвии. В том же самом законе надо было бы строго установить, что ни у одного гражданина Латвии не могут существовать никакие преимущества или какие-либо другие ограничения прав в зависимости от его национальности или вида получения гражданства.
Был бы необходим также закон о правах национальных групп, который обеспечил бы свободное развитие культуры разных меньшинств, дал бы возможность получить общее образование на своем родном языке, гарантировал бы другие права.
В любом случае, надо считаться с тем, что будут такие граждане СССР, которые не захотят принять гражданство ЛР, но в тоже самое время будут продолжать жить на территории Латвии. Они тоже должны получить гарантии, что по отношению к ним не будут производиться никакие мероприятия дискриминационного характера, не говоря уже о насильственном репатриации. Они должны пользоваться теми же экономическими, социальными и культурными правами, как и граждане ЛР. Тоже самое следует сказать об общих гражданских политических правах (свобода слова, свобода прессы и т.д.). Ограничения могли бы (подчеркнуто мной—Ю.Д.) существовать только в отношении избирательных прав и права занимать ответственные должности в государственном аппарате.
Все эти моменты в той или иной форме могли бы быть зафиксированы в договоре с СССР. Кроме того, учитывая существующие на данный момент тесные связи и родственные узы между гражданами Латвии и гражданами других республик СССР, надо будет договориться об облегченных связях и поездках граждан между СССР и ЛР».
---------------------------------------
Согласно опросу общественного мнения, опубликованному в газете Atmoda 13 марта 1990 года,
НФЛ поддерживало 43% опрошенных, в том числе
62% латышских,
18% русских и
30% других меньшинственных респондентов.
Компартию — 12%
4% латышей,
23% русских и
18% прочих),
Интерфронт — 4%
0% латышей,
9% русских и
6% прочих меньшинств.
ДННЛ — 11%
14% латышей,
6% русских и
9% прочих меньшинств.
«зеленых» и Комитет защиты среды—7%
3% латышей,
12% русских и
8% прочих меньшинств.
Объединение рабочих — 8%
3% латышей,
16% русских и
8% прочих меньшинств.
Латвия сделала все, чтобы советская часть избирателей НФЛ, которые у него наверняка были, от них избавилась. Неграждане не получили гражданства ни по желанию (около 72% зарегистрированных в 1993-ом году в Регистре жителей — (бывш.) граждан СССР — выразили желание получить гражданство Латвии), ни в облегченном порядке, о чем говорилось в платформе о ведении переговоров с СССР. Для латвийского законодателя неграждане, хоть и «особые», но в первую очередь всё-таки просто иностранцы. Ну зачем ради таких стараться?
Экология, экономика, налоги и социальное неравенство
Нормы защиты окружающей среды: +
экономический институционный «каркас» государства: +
переход к рыночной экономике: +
прогрессивное налогообложение: —
предотвращение социального расслоения: —
регулярная индексация зарплат, пенсий, стипендий: +/—
НФЛ не выполнил своих обещаний в налоговой политике, хотя добился успехов, связанных с переходом советской административно-командной экономики на рыночные рельсы.
В сфере экономики и социальной сфере НФЛ предлагал рынок с ограничениями—«при соблюдении условий охраны природы и оздоровления окружающей среды». Успехи Латвии в разработке законодательства об охране природы очевидны. Кроме того были обещаны и предоставлены экономические атрибуты независимости—таможни, банк и переподчинение Латвии союзных предприятий. Проведена приватизация предприятий, аграрная реформа и денационализация (возвращение собственности бывшим собственникам — всем ли, и удачно ли, уже другой вопрос), конституционно закреплено разнообразие форм собственности, принято антимонопольное законодательство.
А вот планы по предотвращению расслоения общества с помощью введения прогрессивного налогового законодательства не были реализованы. Тогда НФЛ, как и многие левые или современные либеральные партии сейчас, верил, что «не допуская дальнейшего обеднения широких слоев общества, социальное законодательство в то же время не должно тормозить частную инициативу и предприимчивость», т.е. «введением прогрессивной системы налогооблажения гарантировать каждому работающему заработную плату не ниже прожиточного минимума». При этом налоговая система должна была стимулировать благотворительность.
НФЛ явно стремился сделать переход к рынку «бархатным». Реальная экономическая политика, как известно, была подвидом «шоковой терапии». Кроме того НФЛ планировал «на законодательной основе ввести индексацию цен, чтобы пропорционально росту дороговизны повышать заработную плату, пенсии, стипендии». Частичным выполнением этого обещания можно считать происходящие то и дело подвижки в минимальной зарплате. Другое дело — как рассчитанный правительством «минимум» соотносится с реальной стоимостью жизни.
Могло ли быть лучше?
Да. И хуже — тоже. Потому хорошо закончить цитатой из бывшего рижанина Владимира Френкеля, объяснявшего в 1990 году значение независимости для национальных меньшинств:
«Это значит—«уехать» вместе с теми местами, где вырос, с «малой родиной». Отделиться от маразматического режима, которому никакие перестройки не помогут, от страны, которая ...все более впадает в шизофренический бред поиска врагов. С другой стороны, это как бы эмиграция. Свободная Латвия будет, конечно, лучше, чем советская, но это будет другая Латвия и другая Рига...»
