За эфиромЕлена Глазова: утопическая некромонархия, упразднение смерти, сертификаты королевских оплодотворений на выставках в Стокгольме
За эфиромЕлена Глазова: Языковые фонтаны, политичность огурцов, деконструированный Маяковский на выставках в Вильнюсе
За эфиромЕлена Глазова: Кровавые медитативные практики и аутофагия художественного процесса в Хельсинки
За эфиромЕлена Глазова: Постгендерное тело, секс-политика Фауста, Диснейленд и гигантомания Хёрста в Венеции
За эфиромЕлена Глазова: пустота как театр одного актера, трансцендентность синего Ива Кляйна в Брюссельском БОЗАРе
За эфиромЕлена Глазова: алхимические пейзажи, полеты на ржавой кровати и нумерология подлодок Ансельма Кифера в Петербурге
Вчера, 19:21Андрей Шаврей. Камерная версия оперы Маскатса «Валентина» как оплот человечности и понимания
22 апреля, 8:55«Легко ли быть музой?» — книга Людмилы Ермолаевой, ставшая творческим завещанием #kultura1kB
Вчера, 19:21Андрей Шаврей. Камерная версия оперы Маскатса «Валентина» как оплот человечности и понимания
21 апреля, 16:20«И на Марсе будут яблони цвести». Как белоруска полетела в космос и что из этого вышло
21 апреля, 16:20«І на Марсе будуць яблыні квітнець». Як беларуска паляцела ў космас і што з гэтага выйшла