Однако он указывает: если завтра разразится война, Европа сможет защитить себя.
Журналистка LTV Ина Страздиня поинтересовалась у Песонена, что делается для пополнения запасов оружия в Европе и как Брюссель может помочь в этом процессе.
Тимо Песонен: Нападение Путина на Украину нас удивило, потому что мы не были готовы к такой войне в Европе. Все боевые возможности были крайне ограничены. И теперь, когда мы видим, что это была не гибридная атака, не кибератака и целью было не только стратегическая инфраструктура или военные объекты, а речь о нападении с целью оккупации целой страны, суверенной европейской территории, это стало пробуждением, звонком для всех нас. Вот почему мы должны прежде всего укреплять потенциал нашей оборонной промышленности, чтобы мы могли производить и поставлять европейские вооружения, оставаясь при этом едиными в НАТО.
Инна Страздиня: Как это сделать? И как во всем этом может помочь Евросоюз?
Тимо Песонен: Мы мобилизуем нашу оборонную промышленность. Например, что касается боеприпасов, мы выдвинули предложение, и некоторые государства-члены согласились, чтобы мы объединили усилия в Европе в вопросе хорошо известных 155-миллиметровых артиллерийских снарядов. Украине это очень нужно.
Мы делаем это для того, чтобы иметь возможность производить от полумиллиона до миллиона снарядов в год, а к концу этого года — два миллиона, а к концу следующего — до двух с половиной миллионов. Но это только один элемент. Мы должны иметь возможность действовать аналогичным образом и в других областях вооружений, когда речь идет о ракетах и беспилотниках.
Я слышал, что предприниматели, работающие в оборонной сфере, хотели бы большей поддержки со стороны Евросоюза – специальных фондов, финансирования. Можно ли этого ожидать?
Я с ними абсолютно согласен и постоянно слышу, что оборонная промышленность нуждается в финансировании. Европейская комиссия делает все возможное в рамках бюджета, и государства-члены делают то же самое. Государственное финансирование может быть очень важным, когда существуют пробелы. Тогда на помощь могут прийти деньги Евросоюза, которые смогут дать стимул частным инвесторам. Нам нужны банки, частные банки, инвесторы, которые также будут участвовать с поддержкой, и нам нужно, чтобы Европейский инвестиционный банк изменил свою политику кредитования. Этого еще не произошло.
Вероятно, это займет время.
Да, но этого не должно быть. Потому что, по моему мнению, государства-члены уже высказались очень четко. Лидеры 14 стран направили письмо в Европейский инвестиционный банк и Европейский совет. Он призвал банк принять меры, и банк работает над изменениями, я думаю, что результаты должны быть довольно скоро.
И это то, что нас здесь беспокоит, что Россия может быть быстрее нас, потому что она также вооружается.
Да, конечно, это проблема еще с трагического дня 24 февраля, когда Россия напала на Украину и действовала очень быстро. Там военная экономика. Путин мобилизовал всю экономику страны, всё общество ради одной цели – войны в Украине. Мы живем в демократическом союзе, трансатлантическом альянсе, а это совсем другое. Мы уже многое делаем, но я согласен, что нам нужно делать больше, быстрее и сообща. Государства-члены достаточно сильны, чтобы справиться самостоятельно, объединить имеющиеся у нас ресурсы. Именно так мы можем изменить ситуацию – поддержать Украину, а также укрепить нашу собственную оборону.
Все это изменило общую философию Евросоюза, ведь мы — союз мира, но теперь этот элемент защиты несет совершенно иное содержание. На ваш взгляд, изменит ли все это каким-то образом фундаментально Евросоюз?
Это чрезвычайно глубокие изменения, но с другой стороны, мы начали со стали и угля. Это было соглашение между Францией и Германией о прекращении войны раз и навсегда. Они объединили сырье, необходимое для военной машины.
С одной стороны, это фундаментальное изменение, но если мы посмотрим на историю, нашей целью всегда было укрепление политики безопасности и обороны. Но да, это правда, это новый виток развития. И граждане, которые просят нас сделать больше для безопасности и защиты, должны понимать, что это также имеет последствия, а именно, требует инвестиций.
Какие страны в настоящее время обладают наибольшим потенциалом в оборонном секторе Европы?
Франция, Германия, Италия, Швеция имеют относительно крупную оборонную промышленность. Но сейчас изменения можно увидеть во всех странах. В том числе в Латвии. С тех пор, как я был здесь в последний раз, произошло много изменений. Латвия инвестирует в инновационные способы поддержки своей промышленности.
И речь идет не только о дронах, которые сейчас являются, так сказать, флагманом Латвии, но и о других очень интересных вещах, например, связанных со сферой здравоохранения. И так везде. Предприятия из разных секторов смотрят, что они могут сделать для укрепления экосистемы европейской оборонной промышленности.
В чем вы видите сильные стороны нас, стран Балтии, в сфере обороны?
В частности, в дроновых технологиях, если не выделять какую-либо компанию, здесь есть поистине революционные инновации мирового уровня. И работая вместе с украинцами, они действительно могут существенно изменить ситуацию на поле боя.
Страны Балтии сильны в цифровых технологиях, искусственном интеллекте, в том, как связать искусственный интеллект с оборонными приложениями, какие последствия, какие возможности. Также осведомленность людей о том, где мы находимся географически, здесь нам не приходится каждый день смотреть на карту, чтобы убедиться, что нам может грозить.
Страна, которую вы знаете лучше всего, Финляндия, недавно вступила в НАТО, и это приносит огромную пользу безопасности нашего региона. Но насколько вы сильны в оборонной промышленности?
Финляндия не такой крупный игрок, как другие страны – Франция, Германия, Италия, Испания, Швеция. Но у нас есть своя специфика, мы производим бронетехнику, также активизируемся в производстве дронов, создаем цифровые приложения. Конечно, Финляндия тоже имеет свой вклад в европейскую индустрию безопасности, но ей также необходимо сотрудничество с другими странами.
Если, не дай Бог, завтра разразится война, способны ли мы в Европе защитить себя?
Да. Мы столь же решительны, как [президент Украины Владимир] Зеленский. Половина успеха Украины в самом начале – это боевой дух президента Зеленского. Люди последовали за ним. Он не убежал. Не покинул свою страну. Остался и боролся. У нас тоже есть этот боевой дух. Особенно на севере Европы.
